Гнёздово можно смело сравнивать с такими мегаполисами древности, как Мачу-Пикчу, Петра, Ангкор-Ват
В Гнёздове впервые за последние тридцать лет археологи обнаружили меч Х века, произвела эффект разорвавшейся бомбы. И не только в историческом сообществе.
Если кто не знает, Гнёздово — это огромный археологический комплекс на окраине Смоленска, большой дохристианский некрополь России. Многих из тех, кто был похоронен в X–XI веках в Гнёздовских курганах, можно смело назвать викингами.
Так что, не мешкая, мы отправились на встречу с археологами — в Гнёздово.
ПОКИНУТЫЙ МЕГАПОЛИС
У каждого на слуху названия покинутых городов древности: Мачу-Пикчу, Петра, Ангкор-Ват. Но не менее загадочный, грандиозный и такой же внезапно оставленный город есть и у нас в России. В обиходе его называют «Гнёздово» — по имени деревушки, стоящей на землях древнего поселения и грандиозного могильника. Официально же он зовется «Гнёздовский археологический комплекс».
Древнее поселение, лежащее на берегу Днепра, занимало как минимум 30 гектаров. Еще не менее 150 гектаров занято курганами. По оценкам ученых, на пике своего существования, в X веке, в Гнёздово жило от 800 до 1000 человек.
Чтобы понять масштаб этого города на момент его расцвета, приведем пример. В конце XIV века помимо Лондона только один город в Англии — Йорк — имел население свыше 10 тысяч человек. Но это на четыре сотни лет позже X века, при этом население Европы выросло за это время в несколько раз. По мнению исследователей, к концу XIV века число жителей Йоркшира увеличилось семикратно. И если в Йорке в конце XIV века жило 12 тысяч человек, то в X веке второй по величине город Англии не мог похвастаться населением более полутора тысяч человек. При этом Йорк имел на тот момент несравненно более глубокие исторические корни, чем поселение викингов в Гнёздово. Так что по масштабам второй по величине город в Англии и поселение викингов на Днепре практически совпадали.
О ЖИВЫХ И О МЕРТВЫХ
О том, что существенную часть жителей города на Среднерусской равнине составляли скандинавы, говорят тысячи артефактов, оставленных выходцами с северных берегов Балтийского моря.
Поскольку здесь жило немало людей, то немало людей и умирало. Конечно, среди жителей этого поселения были и простолюдины, и зависимые люди, но город состоял не только из правящей прослойки и массы угнетенных низов. Были и ремесленники, и купцы, вообще, город, постепенно открывающий свои тайны археологам, похоже, был все-таки крупным торгово-производственным центром, нежели военным лагерем или столицей властителя пространных земель, удерживаемых в подчинении воинской силой.
Но костяк социальной структуры населения составляли те, кто так или иначе имел отношение к воинскому делу. Тот же найденный в середине июля меч просто не мог оказаться в могиле человека, далекого от военного ремесла. Количество курганов, разбросанных по округе, по оценкам археологов XIX века, составляло 4,5–5 тысяч, а по нынешним — не более 4 тысяч.
Конечно, курган — это не фибула от плаща викинга, его не положишь в карман и не унесешь. Так куда же делись, по крайней мере, 500 курганов, спросит любознательный читатель.
Дело в том, что Гнёздовский комплекс уничтожается. Началось все еще в XIX веке, когда прямо по центру древнего города, по той части, которую археологи с осторожностью называют детинцем, то есть укрепленной цитаделью, прошла Орловско-Витебская железная дорога. Именно при ее строительстве был найден знаменитый гнёздовский клад, состоящий по преимуществу из серебряных украшений. После чего ученые начали раскапывать оказавшиеся в зоне строительства курганы.
Делалось это с точки зрения современной археологии варварским способом. Через вершину кургана прокапывалась яма, и, если внизу не находили следов трупосожжения, что соответствует скандинавскому типу погребений, раскопки бросали.
Наступил XX век, усовершенствовались археологические методики, но люди того времени, как, впрочем, и наши современники, оказались хуже дикарей. Например, неподалеку от Гнёздово в советские времена был построен керамический завод.
Поскольку мы живем в настолько микроскопической стране, что этому предприятию просто неоткуда брать песок и глину, кроме как из-под уникального исторического памятника, в самой середине центральной курганной группы появились три огромных карьера. Они уничтожили несколько сотен тысячелетних курганов.
Разрасталась и деревенька Гнёздово. В нынешние времена деревни растут только благодаря притоку дачников, местный сельсовет и другие власти выделяли под коттеджи участки без какого бы то ни было обременения.
Если совсем недавно историки говорили, что, приехав в Гнёздово, вы увидите настоящий, аутентичный ландшафт X–XI веков, то сегодня первое, на что вы наткнетесь, — это помойка, устроенная местными жителями.
Почившие тысячу лет назад викинги также крайне мешают покойникам современным. Кладбище Гнёздово, давно закрытое для захоронений, продолжает расти и расширяться из-за всесилия местных властей. В прошлом году археологам за собственные средства пришлось экстренно спасать курган, добрый кусок которого отрезали могильщики, чтобы разровнять площадку под новое захоронение.
СКАНДИНАВЫ, ЧЕРНИГОВЦЫ, МОРАВЫ
Мы прошли самые болевые точки Гнёздова и воочию увидели масштаб проблемы. Это больная тема для археологов, но все же в первую очередь они с огромным энтузиазмом рассказывают о том, что им удалось сделать, причем не только им самим, но и их предшественникам.
Встречал нас на раскопе Сергей Каинов, старший научный сотрудник отдела археологических памятников Государственного исторического музея (ГИМ), экспедиция которого работает в Гнёздове. К моменту нашего приезда на раскопе работало человек тридцать-сорок. В лесной группе раскоп затронул два кургана: на одном только сняли дёрн и начали расчистку, на другом, том, в котором нашли меч, дочищали внешний ров склона. Конечно, в первую очередь хотелось увидеть находки, но и отказаться понаблюдать за работой археологов мы не могли.
Сергей Каинов сразу же познакомил нас с Тамарой Анатольевной Пушкиной — человеком-легендой, руководителем Смоленской археологической экспедиции МГУ, ученым, работающим в Гнёздове со студенческой скамьи, то есть с 70-х годов минувшего века.
«Я бы хотела особо подчеркнуть, что Гнёздово — не военный лагерь. Это не укрепленное поселение, а торгово-производственный центр, — рассказала «Русскому миру.ru» Тамара Анатольевна. — Здесь были ювелирные мастерские, кузницы, мы находим шлак, оставшийся от выплавки металла. В нижней части города, примыкающей к озеру, которое, как мы считаем, было внутренней гаванью и соединялось протокой с Днепром, в сырой почве мы находим множество деревянной щепы, что говорит о том, что здесь совершенно точно чинились и даже, возможно, строились те суда, которые использовались для торговли. Здесь найдены товары из Византии, Северной Европы, с Ближнего Востока, даже из Индии и Центральной Азии. Это не просто удобная точка на черноморско-балтийском торговом пути, это еще и удивительный, полиэтнический по составу населения город. Помимо скандинавов, которые и вызывают главный ажиотаж, здесь жили и славяне. Но славяне не однородные. Одна часть пришла сюда с левобережья Днепра, из района Чернигова, а другая — из Центральной Европы, из государства Великая Моравия. Это, очень приблизительно, территория нынешней Чехии».
При этом местные славяне — кривичи, которыми была населена Смоленщина, Белоруссия и чьи поселения на этом направлении простираются до самого Волоколамска, — в городе предпочитали не жить, они селились по окрестностям. Кривичи тоже хоронят своих умерших в курганах, но в очень специфических, их называют длинными, и ни одного такого в Гнёздовском некрополе нет.
МОГИЛЫ «КОРОЛЕЙ»
Чтобы показать масштаб Гнёздовского некрополя, Сергей Каинов повел нас глубже в сосновый лес. То с одной, то с другой стороны тропинки возвышались курганы, некоторые из них достигали в высоту 4–5 метров.
«Вот смотрите, этот курган был разрыт в позапрошлом веке. — Мы с Сергеем вскарабкались на вершину довольно внушительного холма. — Об этом говорит яма на его вершине. Но то, что его раскопали, совершенно не говорит о том, что когда сюда придем мы, то ничего не найдем. Сейчас же я хотел бы обратить ваше внимание на размер кургана. Он разительно отличается от тех, что мы видим поблизости. Такие же огромные сооружения есть в центральной, наиболее разрушенной курганной группе. Конечно, мы не можем говорить о том, что здесь сидели какие-то князья, но захоронения, принадлежащие самой высшей прослойке тогдашнего общества, здесь, безусловно, были. Никто не стал бы насыпать такой огромный курган над прахом простого дружинника или даже боярина».
Мы спускаемся к подошве кургана и идем вглубь соснового бора. И снова — вокруг поросшие травой и кустарниками курганы. Вглядываясь в эти насыпи, в какой-то момент начинаешь теряться и дезориентироваться.
«Вот курган Л-13. — Сергей останавливается около прямоугольного памятника, стоящего на невысоком кургане. — Здесь в 1949 году среди сопутствующего инвентаря погребения нашли черноморскую амфору, на которой были нацарапаны буквы: «гороухща». Эта надпись считается древнейшей древнерусской надписью на кириллице. Филологи до сих пор спорят, что она означает, как правильно читается. Но это, безусловно, крайне интересный памятник прошлого».
Казалось бы, золото и серебро, сталь мечей викингов — вот что должно манить исследователей, но историческая реальность бывает порой настолько причудливее, неожиданнее, поразительнее любого вымысла, что восемь букв, нацарапанных на заурядном керамическом сосуде, становятся эпохальным научным событием.
В ЗАПОВЕДНОЙ ЗОНЕ ЗАПОВЕДНИКА
На обратной дороге к лагерю, там, где курганы исчезают, мы видим разметку под разведочные шурфы. Вокруг вбитых в землю колышков толпятся студенты с лопатами. Вот уже первые пласты дёрна сняты, и начинается зачистка.
«Что проверяете?» — «Ищем границы поселения, — объясняет Сергей Каинов. — Мы до сих пор не знаем его точного масштаба. Вот сейчас, если ребята найдут культурный слой в этих шурфах, окажется, что поселение было еще больше, чем мы предполагали ранее».
Научные открытия в Гнёздове свершаются буквально на каждом шагу.
Следующим нашим провожатым становится Василий Новиков, кандидат исторических наук, специалист по естественно-научным методам археологических исследований. Недавно при запуске дрона для съемки ландшафта Василий пострадал от его лопастей. Несколько глубоких царапин на лице и русая борода делают его очень похожим на воителя X века.
«Когда я студентом только приехал сюда, я считал, что железная дорога — это проклятье Гнёздова, — говорит Василий, перебираясь через рельсы по гравийной насыпи. — Теперь же я думаю, что железная дорога — спасительница археологического комплекса. Все, что находится по другую ее сторону, закрыто от жизнедеятельности людей и остается более или менее нетронутым».
Сразу за железной дорогой начинается терраса поймы Днепра. Ее кромка на протяжении приблизительно 300 метров идет параллельно путям на расстоянии 70 метров от них. На западе она упирается в ров детинца, разрезанного железной дорогой, на востоке выходит к реке, ограничивающей пространство древнего города с юга. Терраса распахивалась в течение долгих лет, поэтому в отношении нее у археологов особого энтузиазма нет, там все перемешали лемехи и плуги. А вот ниже террасы начинается заливной луг, размером примерно 10 гектаров. Вот тут-то находится та часть города, которую археологи считают наиболее перспективной.
Во-первых, заливной луг никогда не пахали, во-вторых, ежегодные разливы Днепра нанесли сюда 1,5–2 метра аллювиальных отложений, сохранив культурный слой абсолютно нетронутым. К тому же возле озер грунт сырой, что позволило оказавшейся там органике сохраниться до нашего времени. Но иногда от этих предметов остаются только следы.
«Вот здесь мы раскапываем строение первой половины X века, — встретила нас на раскопе руководитель археологической экспедиции ГИМ Вероника Мурашева. — Это была углубленная в землю постройка, стены которой существенно возвышались над землей. Нам удалось выяснить, что пол постройки был настелен из досок, которыми обшивались борта кораблей скандинавов. Дерево, конечно, не сохранилось, но мы нашли его следы, по которым установили форму досок и их изначальное предназначение. А вот это озеро — мы называем его «Бездонка», — там была набережная древнего Гнёздова. В сырой почве мы находили уключины и шпангоуты, а также явственные следы того, что здесь шло строительство судов для купцов-путешественников. Таким образом, есть определенные основания предполагать, что этот город был тем изначальным Смоленском, который посетил вещий Олег на своем пути с малолетним Игорем вниз по Днепру».
АНТИНОРМАНИЗМ XXI ВЕКА
Мирно собиравший землянику на косогоре профессор Историко-архивного института РГГУ Владимир Петрухин несогласен с мнением коллег по поводу того, что Гнёздовский археологический комплекс можно считать Протосмоленском.
«Наш коллега, руководитель экспедиции Института археологии РАН Николай Александрович Кренке, докопался в историческом центре Смоленска до слоев IX–X веков, связанных с поселением тех самых кривичей, — рассказывает профессор. — Так что Смоленск возник, вероятно, параллельно этому самому Гнёздову. Когда княжеская власть поняла, что надо опираться не на тех серьезных людей, которые жили здесь и никого не боялись, поскольку обитали в не защищенном стенами городе, то князья обосновались на смоленских высотах, где построили серьезные укрепления и откуда ограничили вольницу местных скандинавов. Скорее всего, кривичи поставляли викингам лес для ремонта и строительства кораблей, князья лишили их этого источника ресурсов, торговля постепенно перешла под контроль славянских властителей, и Гнёздово увяло само собой».
Однако хоть и небольшое, но поселение здесь остается. Исследователи находят следы того, что в домонгольский период тут стояла древнерусская усадьба, видны следы монгольского нашествия, затем жизнь возобновляется здесь только в XIV–XV веках. Когда эти земли принадлежали Великому княжеству Литовскому, на Гнёздовском городище возникает замок католического епископа. В XVII веке здесь появляется деревушка, в XVIII — помещичья усадьба. Таким образом, получается, что жизнь в Гнёздове не затихала почти никогда.
ГЕОФИЗИК — ЛУЧШИЙ ДРУГ АРХЕОЛОГА
Каждый из этих периодов, как ежегодно разливающийся Днепр, оставил на ландшафте X века свои следы. Чтобы разобраться в том, что и как здесь происходило во времена викингов, в составе экспедиции работают специалисты по естественно-научным методам изучения древностей.
«С одной стороны, естественно-научные методы исследований нужны нам для того, чтобы составить четкое представление, где начинать раскопки в первую очередь, и для того, чтобы визуализировать результаты нашей работы, чтобы простому человеку было понятно, чем мы здесь занимаемся, — рассказывает пострадавший от винтов квадрокоптера Василий Новиков. — Из тех высокотехнологичных методов, которые мы используем, я бы в первую очередь сказал про два: первый — электроразведка, когда мы при помощи электричества получаем отражение от разных грунтов и узнаем, что нас ждет там внутри, ту же мощность культурного слоя, способ погребения и так далее. Второй — магнитная съемка. Она позволяет определить магнитные аномалии на больших площадях, и мы можем заранее сконцентрироваться на перспективных объектах. Эти возможности нам предоставляет Лаборатория инженерной геофизики РГУ нефти и газа имени Губкина».
Процесс раскопок проходит по четкому алгоритму. Если наносной слой, аллювий, слишком мощный, то его снимают экскаватором, затем землекопы аккуратно лопатами доходят до культурного слоя — почвы, сформированной жизнедеятельностью человека. Поверхность культурного слоя нивелируется, разбивается на квадраты, далее вскрытие культурного слоя ведется по пластам, или по слоям, если они четко прослеживаются. Поднятый культурный слой маркируется и промывается, чтобы найти даже самые мелкие предметы. Крупные предметы вычищаются из почвы при помощи скальпелей, кисточек и пинцетов, очень напоминая тем самым хирургическую операцию.
Гнёздовский меч извлекали в течение нескольких часов, тут же в раскопе его описали и законсервировали.
МЕЧ ВАРЯГА
Все находки хранятся на базе археологов. Здесь Вероника Мурашева показала множество интереснейших артефактов. Бусины из горного хрусталя и сердолика, привезенные тысячу лет назад из Индии, дирхем арабского халифата, переделанный в подвеску, клинкерную заклепку от скандинавской ладьи, пуговицу от восточного кафтана, гирьку для взвешивания серебра, кусок тигля, на котором застыли капельки драгоценного металла.
Но главный герой этого сезона — варяжский меч. Представил его нам Сергей Каинов.
«В этой находке особенно приятно то, — рассказывает Сергей, как и мы, не отрывая глаз от упакованного в пленку меча, — что последний раз в Гнёздове меч находили ровно тридцать лет назад, в 1987 году. Это типичный североевропейский обоюдоострый меч, владеть которым мог только профессиональный воин, поскольку обращение с таким оружием требовало силы, мастерства и навыков. Меч законсервирован под реставрацию, и, как только она завершится, мы сможем продемонстрировать находку широкой публике».
Пока научное руководство экспедиции рассказывало нам про находки, их смысл и назначение, на улице шло веселье. Студенты из нескольких столичных вузов, приехавшие в Гнёздово на археологическую практику, закрывали сезон. Торжество называлось «День оливье» и сопровождалось внушительной кастрюлей этого салата. Нас звали присоединиться к празднику, но впереди лежал путь домой, такой же длинный, как и тот, что мы проделали утром до берегов Днепра. Скрепя сердце пришлось отказаться…
***
На обратном пути, устав от беготни по раскопкам и курганам, мы больше молчали. За окном проносились поля и перелески. Оставшись один на один со своими впечатлениями, я вспомнил слова, которые на мокром раскопе сказала Надежда Малышева, руководитель работ в пойменной части комплекса: «Что поделать, здесь живут люди. И как бы мы ни хотели сохранить этот памятник в первозданном виде, взять и выгнать их отсюда нельзя, но и оставлять здесь все на самотек невозможно».
Как было бы хорошо, если бы так же серьезно рассуждали все. И те, кому для производства нужен песок и гравий. И те, кому нужно построить баньку или похоронить родственника. Больше же всего хочется, чтобы ответственность появилась у тех, кто приезжает в Гнёздово с металлоискателем и незаконно раскапывает памятник археологии, чтобы поживиться предметами старины.
И этим людям неплохо бы помнить, что если кого возьмут с поличным, то ответственность, определенная государством, составит до 600 тысяч рублей штрафа или, в особо тяжких случаях, выльется в лишение свободы на срок до шести лет.
