Проникновение старообрядцев в Туву, и современное их положение

Активное проникновение русских в Туву во второй половине XIX в. изменило не только этническую, лингвистическую, но и конфессиональную ситуацию в крае. Русское население принесло с собой не только русский язык, но и христианскую веру двух направлений – православие (в том числе объединение евангельских христиан-баптистов), представлявшее собой официальную религию бывшей Российской империи и старообрядчество, образовавшееся в результате раскола того же православия в ходе реформ Патриарха Никона в 50-е годы XVII в.

В настоящее время исследованием старообрядчества в Туве активно занимается научный сотрудник Тувинского института гуманитарных и прикладных исследований, кандидат филологических наук М.П. Татаринцева. Отдельные упоминания о старообрядцах встречаются в работах известного тувинского этнолога, доктора исторических наук М.В. Монгуш. Целью настоящей статьи является освещение, как происходило проникновение старообрядцев в Туву, изучение их образа жизни, взаимоотношений с местным населением, а также анализ их современного положения.

Старообрядцы появились в Туве в конце ХIХ – начале ХХ в. Их проникновение шло через юг Красноярского края (Усинская волость) и Алтайский край (Бийский уезд). Среди прочих русских переселенцев они составляли примерно третью часть. «Пока Тува была отдельным государством, — пишет М.П. Татаринцева, — царские, а затем советские власти не имели возможности жестко контролировать жизнь русских переселенцев в Туве и старообрядцы не испытывали особого административного и церковного давления. С местными властями они договариваться умели. Жили они тихо, замкнуто, обособленно, и у местных властей проблем с ними не возникало. Перемены в отношении к себе старообрядцы почувствовали уже в 30-е и 40-е годы, когда на них стали распространяться законы, действующие в СССР – всеобщая паспортизация, обязательность школьного обучения, призыв в армию и др.

Позже в Туву переселилась новая волна старообрядцев из Пермской и Кемеровской области; на новом месте они образовывали отдельные, полностью старообрядческие деревни и поселения – Бельбей, Ужеп, Сизим, Эржей, Шивей, Куран и др. По толкам и согласиям, отличающимися толкованием священного писания и отдельными обрядами, старообрядцы представляли собой сложный конгломерат; самыми большими из них были группы белокриницкого согласия – поповцы и часовенного и поморского согласия (беспоповцы те и другие). Но объединяло их всех, независимо от толков, ненависть к никонианству, приверженность старым, дореформенным обычаям и обрядам, в том числе двуперстию, земным поклонам, восьмиконечному кресту, а также доминирование эсхатологических воззрений, связанных с ожидаемым концом света и приходом антихриста.

Представители старообрядческой общины живут не только далеко от административных центров, но и изолированно от иноверческого окружения. Это позволяет им сохранять свои религиозные убеждения, как бы консервировать вековые традиции и обряды, архаичные черты в образе жизни, быту и даже внешнем облике. М.П. Татаринцева отмечает, что приверженность старому ценится у них не только в отношении религиозных обрядов, книг, икон, но и чисто в бытовом плане; именно поэтому в их среде сохранилось больше «живой русской старины», чем в каких-либо других слоях русского населения Тувы. Мужчины у них не бреются, т. е. носят бороду и усы, а женщины не стригут волосы и всегда носят шапочку – шашмуру (символ замужней женщины), сверху покрытую платком. В качестве повседневной и праздничной одежды старообрядцы больше предпочитают традиционное старинное одеяние (мужские рубашки навыпуск, женский глухой сарафан с рубахой под ним) и реже – покупную одежду фабричного производства (брюки, трикотаж, пальто, обувь). Нательный крест и пояс – обязательная принадлежность костюма старообрядца. Верные своей религиозной принадлежности, староверы никогда не вступают в брак с иноверцами.

Добавим к этому также соблюдение определенных норм бытового поведения: осуждение пьянства, строгий запрет на табакокурение («кто курит табак, тот хуже собаки»), на употребление ругательств и на дружбу с никонианами «щепотниками», которые крестятся не двумя перстами, как старообрядцы, а тремя – щепотью («с щепотником не водись, не дружись, за один стол не садись»).

В отличие от никониан, в жизни которых в наше время религии отведено не столь большое место, у старообрядцев вся жизнь от рождения до смерти подчинена строгим религиозным требованиям Устава, регламентирующего отправление необходимых обрядов, жизненное поведение в будни и праздники. Молитва и труд – вот две основные составляющие жизни старообрядцев. Для них жизнь бренного тела на земле временна и быстротечна, а душа бессмертна, вечна, поэтому каждый день нужно проводить в молитвах, чтобы спасти ее (в день на это уходит по два часа, а в дни религиозных праздников по шесть — семь часов).

Однако аскетичная жизнь в труде и молитвах не каждому по силам, поэтому в разных старообрядческих толках и согласиях наблюдается тенденция к адаптации, приравниванию этих групп населения к общепринятым нормам и правилам, по которым живут все. Менее аскетичны и подвержены мирскому влиянию белокриницкое согласие.

В настоящее время отголоском радикальных взглядов староверов на государство и власть является отказ некоторых членов их общин от ваучеров – изобретения перестроечных времен, а также от честно заработанных пенсий. Отказ от последних объясняют тем, что жить нужно только своим трудом, только тем, что можешь заработать сам. Старообрядцы, придерживающиеся столь ортодоксальных взглядов, добывают средства к существованию частным огородом, мелкой подработкой (уборка помещений, вязание носков и сбор лекарственных трав на продажу и т. д.), либо пользуются материальной поддержкой и помощью состоятельных родственников, что, согласно их вере, не возбраняется.

Есть у них и скиты – небольшие монастыри для отшельников. Отшельничество высоко ценится как поповцев, так и у беспоповцев. Скитские старцы весьма авторитетные фигуры у верующих, их духовное влияние на последних чрезвычайно велико. Еще в 1930 — х годов. П. Маслову удалось посетить один из старообрядческих скитов в верховьях Енисея и живописно описать его в своей книге «Конец Урянхая»:

«Мы натыкаемся на ступеньки, выбитые в отвесной скале. Полдня мы то спускаемся, то поднимаемся по горбатым пригорам, пока не попадаем на благоустроенный дворик… Вот и избушка. Древние старцы смотрят на нас испуганными, слезящимися глазами. Дрожащие губы шепчут молитвы… Для меня ясно, что эти старцы не в состоянии идти дорогой, по которой мы пробрались сюда, другой же дороги нет. Значит, они отрезаны от всего мира».

Конец Урянхая

Современные обитатели скитов не столь категоричны в желании уединиться от внешнего мира, они поддерживают отношения с родственниками, которые навещают их. М.П. Татаринцева отмечает, что есть у староверов и другой способ «уйти от мира» – это келейность, уединение в пределах своего дома. Старикам выделяется отдельная, изолированная избушка-времянка с отдельным входом со двора. В ней они доживают свой век, избегая общения даже с членами своей семьи. Среди них в основном преобладают женщины.

Таким образом, представленные в статье Проникновение старообрядцев материалы показывают, что христианское, главным образом старообрядческое население появляется в Туве в конце ХIХ – начале ХХ в.

Что касается их взаимоотношений с русскими и тувинцами, то они носили мирный характер. Настойчивость и энергия старообрядцев, действовавших очень осторожно и последовательно, не допускавших со своей стороны никаких правонарушений, и, главное, поддерживающих добрые отношения с тувинскими властями, привели к тому, что между ними установились дружественные отношения. В настоящее время местами компактного проживания старообрядцев в Туве стали современные Каа-Хемский, Пий-Хемский, Улуг-Хемский, Тандынский, Дзун-Хемчикский и Тоджинский (в прошлом Бейсэ и Хемчикский – Н.И.) кожууны. Они по сей день сохраняют многие традиционные черты в повседневном быту и представляют собой одно из конфессиональных направлений в республике наряду с православием и традиционными религиями тувинского народа – буддизмом и шаманизмом.

М.В. Монгуш, д. ист. наук, профессор кафедры всеобщей истории и археологии
monmarvas@mail.ru
Н.М. Иванов, студент 2 курса исторического факультета
ФГБОУ ВО «Тувинский государственный университет», г. Кызыл (Россия)
nikolai98454@mail.ru

Дзен