Доброго здоровья! братии и сестры. Отношение РПЦ в наше время осталось таким же, как и в начале 20 -ого века, к нам Православным христианам (старообрядцам приемлющим священство). Порой проскальзывают в официальных изданиях России их привычное слово: «раскольники», не взирая на закон РФ «о оскорблении религиозных чувств»

На старую дорогу

Золотой век истории старообрядчества не был вполне золотым, много было в нем всякого рода примесей: наряду с полученной свободой шли и прогрессивно укреплялись принуждения, насилия и преследования за религиозные верования, деяния и факты. Господствующая церковь никак не хотела расстаться с былыми гонениями на старообрядчество и все сворачивала на старую дорогу — первониколаевскую, когда старообрядцы в своем родном отечестве не имели никаких прав.

Законодательство по старообрядчеству. Высочайший манифест 17 апреля об укреплении начал веротерпимости, который сам император определил, как «дело мира и любви», иерархия новообрядческой церкви встретила враждебно и с ненавистью, а некоторые иерархии — с ужасом и отчаянием. Варшавский архиепископ Николай с трибуны даже Государственного Совета весьма цинично заявил, что акт царской милости к старообрядцам «есть тяжкое оскорбление православной церкви, ничем не заслуженное. Представьте себе, — восклицал Николай, — какое впечатление такой акт правительства мог произвести на сынов и дщерей православной церкви?! Государство берет под свою защиту и покровительство врагов церкви — мятежников и революционеров! ¹ Раскольники радовались, торжествовали, а мы плакали» ² . Эта речь архиепископа Николая была напечатана в официальном органе правительствующего Синода — «Церковных ведомостях» и в миссионерских журналах. Ей аплодировало все «ведомство православного исповедания». Другой архиепископ, более авторитетный, Антоний Волынский (впоследствии митрополит Киевский, а в эмиграции — председатель Синода Зарубежной церкви), — на киевском миссионерском Съезде 1908 г. сделал такое признание: «Когда я приказал прочесть Указ 17 апреля в церкви моему протоиерею, он от ужаса впал в обморок: вот каков этот Указ» ³ . В другом случае тот же архиепископ сослался уже на народ православный: «17 апреля возбуждает усиленный ропот православного народа, более громкий, нежели все прочие узаконения, пошедшие вразрез с народным духом, с народным бытом» ⁴ . В таком же духе высказались и другие архипастыри синодской церкви: Флавиан, митрополит Киевский, предшественник Антония; Кишиневский Владимир; Симбирский Гурий и многие другие ⁵ . Руководящий журнал всей «православной» миссии — «Миссионерское обозрение» — провозгласил: «Указ 17 апреля был для церкви ошеломляющим. Он железным ударом разбил знамя миссии» ⁶. Он «был первым предательским законодательным актом в отношении благочестивого царя — помазанника Божия» ⁷ . Миссионерский орган бесстыдно утверждал, что совсем не царь даровал старообрядцам свободу, а «масонское международное правительство» ⁸ .

Как мы отмечали, Высочайший Указ 17 апреля не давал старообрядцам даже тех прав, которыми уже пользовались в России еще до этого акта инославные и даже иноверные исповедания: магометанское, иудейское и языческое. Но против этих прав не протестовал ни Синод, ни иерархия, ни миссионерство, ни церковь. Полученные же старообрядцами скудные права всех их приводили в трепет и ужас, и начался отчаянный поход против них [старообрядцев] с первого же года их обнародования.

В декабре 1907 г. последовало синодальное определение «О законопроектах, касающихся осуществления свободы совести» (за № 8198 ⁹). Весьма длинное определение Синода сводится к следующим пунктам:

1. Государственное положение, свобода в действиях, свобода пропаганды принадлежат исключительно одной синодальной церкви. Прочие вероисповедания могут пользоваться только такой свободой, какая будет им предоставлена церковью господствующей.

2. Выходящий из господствующего исповедания подвергается сорокадневному увещанию и получает право перейти в другое исповедание только по представлении от духовного начальства свидетельства о бесплодности увещания.

3. Старообрядцы и другие исповедания не пользуются никакими правами распространять свое вероучение; губернаторы и полиция пресекают все подобные деяния: подвергают аресту и суду старообрядческих и иных проповедников, содействуют господствующему духовенству в миссионерском деле.

4. Постройка старообрядческих храмов и молитвенных домов, совершение крестных ходов и т.п. разрешается с дозволения епархиального начальства господствующей церкви.

5. Вероисповедным обществам вменяется в обязанность не распространять своих учений среди населения господствующего исповедания.

6. Духовным лицам иных исповеданий запрещается носить церковные облачения и духовные одеяния одинакового покроя с духовенством господствующей церкви.

7. К перечисленным пактам на киевском миссионерском съезде было добавлено требование, чтобы вероисповедные законопроекты были изъяты из ведения законодательных учреждений, их имеет право обсуждать только правительствующий Синод, после чего они представляются на утверждение Государю императору ¹⁰ .

В этих пунктах заключалась церковно-политическая программа Синода. Даже официозное «Новое время» признало, что в ней «выражается страстный и партийный дух, до известной степени князя тьмы, который обуял духовных особ». Всякая свобода этой синодской программой совершенно устранялась.

Синод, однако, не в силах был изменить установленную в России с 1905 г. государственную конституцию, на основании которой существовали и действовали законодательные палаты — Государственная Дума и Государственный Совет: им, а не Синоду, предоставлено право и обязанность законодательствовать. Посему правительство внесло в Государственную Думу законопроект о старообрядческих общинах, основанный на Высочайшем манифесте 17 апреля, на практике он уже действовал как Закон: старообрядческие общины (приходы) открывались и действовали на основании этого законопроекта. Государственная Дума приступила к его рассмотрению лишь в мае 1909 г. До этого рассмотрения законопроект прошел через думскую «старообрядческую комиссию», где он был в некоторых своих пунктах уточнен и более определенно выражал мысль законодателя. Так, в первую статью Закона, предоставляющую старообрядцам право исповедания своей веры, комиссия ввела и «право проповедания»: «исходя из тех соображений, что исповедание веры ни логически, ни нравственно, ни юридически неотделимо от понятия проповедания и, кроме того, между исповеданием и проповеданием строгой и определенной черты провести нельзя» ¹¹ . Во-вторых, «принимая во внимание, что та часть старообрядчества, которая признает священство, имеет у себя трехчленную иерархию, и что правительственный законопроект в одном из своих примечаний содержит указание на то, что они именоваться так в своей среде могут, комиссия в самый Закон, во избежание всяких недоразумений, внесла термин: «священнослужители по старообрядчеству, именующиеся иерархическими по старообрядчеству наименованиями» ¹². В общем собрании Государственной Думы эти два пункта главным образом и подверглись ожесточенному нападению со стороны православного духовенства и так называемых «правых партий». Четыре дня продолжались прения по старообрядческому Законопроекту. Большинством голосов он принят Думой в редакции думской старообрядческой комиссии: с «правом проповеди» и с наименованием «священнослужители» старообрядческих иерархических лиц. В таком виде он поступил и в Государственный Совет. Здесь началось рассмотрение его ровно через год — 12 мая 1910 г.

Представители господствующей церкви — иереи и архиереи, члены Государственного Совета, подвергли в этом высоком законодательном учреждении старообрядческий Законопроект еще более свирепому терзанию, чем это было в Думе. Почти каждую статью они критиковали. Над двумя же вышеуказанными пунктами — о праве старообрядцев проповедовать свое учение и об именовании старообрядческих духовных лиц священнослужителями — просто неистовствовали с безудержной ненавистью. Особенно злостно свирепствовал Варшавский архиепископ Николай, тот самый, что проливал крокодиловы слезы по поводу Высочайшего манифеста 17 апреля, этого «дела мира и любви», как сам Государь назвал этот акт. Николай основывался на определениях собора 1667 г., объявляя их неизменным голосом св. Церкви, обзывал старообрядцев мятежниками, а старообрядческую иерархию — самозванной, фальшивой, каковую необходимо изъять из обращения, как изымаются фальшивые монеты и как преследуются самозванные полковники и генералы. Огромное большинство членов Государственного Совета бесстыдно аплодировало братоненавистническому выступлению архиепископа Николая. Только небольшая группа членов Государственного Совета героически отстаивала свободу вероисповедания и старообрядческий законопроект в думской редакции. Но зато это была самая блестящая плеяда верхней Палаты, в состав ее входили такие знаменитости, как А.Ф. Кони и М.А. Стахович. Речи последнего местами возвышались до пророческого вдохновения. Они предусматривали грядущую борьбу с неверием и безбожием. Он смело бросил страшное осуждений’ всей синодской иерархии: «Церковь Божию святотатственной рукой приковали вы к подножию власти суетной, земной». «Я думаю, что если оглянемся на недавнее прошлое и сопоставим со своим долгом, само собой придет на память грозное предвещание пророка: «Помни, откуда спал еси, и покайся, и хотя малые первые дела сотвори. Аще ли же ни, гряду к тебе скоро и сдвигну светильник твой от места своего». Место Господне это — дух народный. Место Господне это — духовный рост народа; место Господне — это свободная вера народа, это свободное общение его совести с Богом ¹³. Это именно место и попирал с такою ненавистью представитель синодальной иерархии в Государственном Совете — Николай Варшавский, а заодно с ним — и почти весь состав верхней Палаты. Замечательную речь произнес М.А. Стахович и по вопросу об именовании в Законе старообрядческих духовных лиц «священнослужителями»: она изобиловала каноническими и юридическими справками и фактическими аргументами. Ссылаясь на Основные Законы Российской империи — на статьи: том 11:294, 343; том Х1:541, 1113, 1194 и 1905 и целый ряд статей тома X, — г.Стахович показал, что званием «священнослужители», а также и другими иерархическими титулами величаются в этих статьях не только католические духовные лица, но даже протестантские и мариавитские («это самое последнее нововведение»). Привел высокий оратор и министерские разъяснения, в которых старообрядческие духовные лица именуются священниками и епископами. Наконец, указал на ряд высочайших телеграмм, в которых сам Государь именует старообрядческих иерархов епископами и архиепископами ¹⁴. Как же после сего Николай Варшавский смеет обзывать их самозванцами и уподоблять фальшивым монетам?!

Нападая на старообрядческую Белокриницкую иерархию, высокие представители синодской иерархии в Государственной Думе и в Государственном Совете основывались не на канонах Церкви, что требовалось от церковно-иерархических деятелей, а на вековой непримиримости и боязни конкуренции. Они очень боялись заговорить о каноническом состоянии Белокриницкой иерархии, когда Синод и вся синодская иерархия сверху и донизу — антиканоничны, и об этом в то время и перед свободами говорила и почти вопияла вся русская печать — и духовная и светская; говорили открыто и в среде самой иерархии, и даже в самом Синоде. Старообрядческая иерархия вполне канонична в церковноблагодатном и соборном смысле. Это отлично сознавали и синодские иерархи. Один из них, Антоний Волынский, писал в то время Московскому старообрядческому архиепископу Иоанну: «Белокриницкое священство может быть принято в сущих санах, без всякого повторения над ним хиротонии»¹⁵. Даже миссионеры и во главе их — профессор Казанской Духовной Академии Н.И. Ивановский в то же время печатно заявляли, что «не подлежит ни малейшему сомнению факт, что митрополит Амвросий имел вполне законное и благодатное преемственное апостольское рукоположение от цареградского патриарха»¹⁶.

В описываемое нами время даже римско-католическая церковь официально признала Белокриницкую иерархию действительной и законной. Преемственное и каноническое достоинство ее обсуждала в Риме особая «Первосвященническая комиссия», которая и вынесла «принципиальное решение, получившее окончательную санкцию от папы Пия X» ¹⁷. Униатский митрополит Андрей Галицкий (граф Шептицкий) сообщал в Москву в 1909 г.: «Наша церковь признает за рукоположениями старообрядцев полную каноническую силу, т.е. признает старообрядческих диаконов, священников и епископов действительными диаконами, священниками и епископами»¹⁸.

В этот же период и русская синодальная иерархия особенно ярко выявила свои отношения к еретическим иерархиям: армянской, англиканской, мариавитской, протестантской и даже языческой. В июне 1909 г. торжественную поездку по России совершил католикос всех армян Матеос II. Всюду его встречали представители государственной власти с высоким почтением. В Петрограде его принял глава правительства и сам Государь. Император величал его: «Ваше Святейшество», «верховный патриарх-католикос». По окончании аудиенции ему были вручены Высочайшая грамота на патриарший сан и высочайший рескрипт, при котором препровождался алмазный крест на клобук. Рескрипт составлен в высокомилостивых выражениях. Против такого приема и признания Государем армянского патриарха синодская иерархия не только не протестовала, но через митрополита Петроградского Антония, ездившего с визитом к католикосу Матеосу, сама приветствовала его как действительное святейшество, заключающее в себе всю полноту законной иерархической власти. О «фальшивых монетах» и поддельных генералах даже и Николай Варшавский не посмел хотя бы только намекнуть ¹⁹.

В 1908 г. Россию посетил епископ англиканской иерархии Ингрем; он побывал в обеих русских столицах — Москве и Петрограде. Посетил московского викария епископа Трифона, а также и других епископов господствующей церкви, находившихся в то время в Москве, а они, в свою очередь, посетили Ингрема на его московской квартире. Побывал он и в Успенском московском соборе, и в Троице-Сергиевской лавре. Всюду «православное» духовенство встречало его как законного святителя, облеченного иерархической властью. С большим вниманием и с большим почитанием, торжественно и даже пышно были приняты синодальной иерархией в Москве и Петрограде новые английские гости, епископы Векфильский, Экссторский(???), Оссорский(???) и Бангорский(???), гостившие здесь с 12 по 22 января 1911 г. Весьма любезно и даже заискивающе их приветствовали синодские иерархи, в числе их и те, которые так бесцеремонно и так бесстыдно нападали на старообрядческую иерархию в обеих Законодательных Палатах. Они величали этих английских «лордов и милостивых государей» «преосвященными епископами» и «дорогими братьями и сослужителями о Христе», принимали их в своих церквах и соборах, имели с ними даже молитвенное общение. С особой торжественностью они были приняты в самом Синоде. Сюда английские гости прибыли выхоленные, тщательно выбритые, в сюртуках темно-лилового цвета, в такого же цвета коротких брюках, чулках и туфлях с пряжками. Их встречали здесь два митрополита: Московский Владимир и Киевский Флавиан и весь иерархический состав Синода во главе с самим обер-прокурором его В.К. Саблером. Рассыпались они в изысканных любезностях перед англиканскими епископами, всячески льстили им, пели им «исполла эти деспота» и богослужебные песнопения, сфотографировались с ними. «Объединились они с английскими лордами-епископами и в общей трапезе, и в общей молитве, и в общих чувствах». Перед этими в действительности, выражаясь определением Николая Варшавского, «бутафорными архиереями» и «фальшивыми монетами» вся иерархия никоновской церкви с отменным благоговением преклонилась ²⁰. В 1910 г. прибыл из Англии в г. Полоцк священник англиканской церкви о. Файн-Клинтон на т.н. «евфросиниевские торжества». Здесь он «участвовал на всех торжествах и во всех службах». Заслуживает особой отметки, что он особенно сочувственно был принят Холмским епископом Евлогием, тем самым, который так яростно нападал в Государственной Думе на старообрядческий законопроект за то, что он поименовал старообрядческих духовных лиц «священнослужителями по старообрядчеству» ²¹ .

Особенно показательно отношение русской синодской иерархии к старокатолическим иерархическим посвящениям. Старокатоличество выделилось из римско-католической церкви, составив из себя по отношению к последней раскольническое сообщество. На первых порах оно не имело у себя даже епископа. Но потом оно установило у себя и епископат, путем единоличного рукоположения: первые старокатолические епископы Герцог и Рейкенс получили единоличное рукоположение. Их рукоположение было позаимствовано от Утрехтской схизмы (в Голландии), образовавшейся еще в самом начале XVIII в. Последний из «законных» архиепископов Утрехтских Кодде был вызван в Рим на суд и, обвиненный в ереси, был низложен в 1704 г. На место его был назначен другой архиепископ, которого, однако, голландское правительство изгнало. Так начался церковный раскол утрехтской паствы. «Капитул ея лишь в 1723 г. избрал себе в архиепископы, вопреки воле Римского папы, некоего Корнелия Стеносфена. Он был рукоположен в это достоинство Вавилонским епископом Домиником-Ма- риею Варле, который 1) священнодействовал один, без ассистентов; 2) рукополагал в области ему, как епископу Вавилонскому, неподведомой; 3) канонически и не мог бы приступить к хиротонии, так как не имел требуемого на то, по тогдашнему римско-католическому церковному праву, папского разрешения, и 4) по канонам и не должен был бы приступить к совершению хиротонии, так как еще 15 (4) марта 1720 г. ему было объявлено запрещение в священное — лужении, между прочим, за то, что в 1719 г. он совершил, не имея разрешения, до 640 конфирмаций над утрехтскими схизматиками. Тот же Варле и так же один, без ассистентов, совершил хиротонию и над тремя преемниками Стенос фена. Эти «архиепископы утрехтские» упорно посылали папе известительные грамоты. А папа в ответ высказывал им свое осуждение их хиротонии и уже в ответ на вторую из этих известительных грамот объявил всех прикосновен ных к хиротонии отлученными и схизматиками. Таким об разом, третью и четвертую хиротонии Варле совершил отлученный над отлученными среди отлученных ²². От этой столь не каноничной иерархии позаимствовало себе хиротонию старокатоличество — одна схизма от другой и тоже — единоличным рукоположением. Тем не менее, русская синодальная церковь признает старокатолических епископов «апостольскими преемниками» ²³.

В феврале 1909 г. в Петрограде состоялось, при участии профессоров Петроградской духовной академии, заседание «старокатолической» комиссии по вопросу о присоединении к «православию» «пресловутого Матью, именующего себя графом Ландафским», посвященного в старокатолические епископы утрехтским архиепископом Гулем ²⁴. Комиссия признала этого Матью имеющим на себе иерархический сан.

Поразительнее всего отношение синодальной иерархии к недавно возникшей секте в Польском крае под названием «мариавитов». В начале уже нашего, двадцатого, века она образовалась из фанатически настроенных польских католиков, ушедших из римско-католической церкви. Положила ей начало некая Мария Козловская, женщина истерическая, объявившая себя пророчицей, а последователи приравняли ее к Пресвятой Богородице. По ее имени и секта стала называться «мариавитской». К ней примкнуло и несколько польских ксендзов. Количество всех последователей Марии Козловской насчитывалось тысяч 50-70. Они не имели в своей среде епископов. Но обзавестись собственной иерархией им помог все тот же старокатолический архиепископ Герард Гуль, который посвящал и «пресловутого Матью». Он единолично рукоположил в мариавитские епископы некоего Яна Ковальского, расстриженного ксендза. Русское правительство, то самое, которое никак не соглашалось только поименовать членов старообрядческой иерархии, духовно окормляющих миллионы русских людей, «священнослужителями», поспешило признать этого польского расстригу «законным епископом» и внести в Государственную Думу законопроект о мариавитах. В нем духовные лица мариавитов титулуются не только «священнослужителями», но и «епископами», им предоставлено право проповеди; «мариавитским приходам предоставлено право владеть всякого рода собственностью, движимой и недвижимой, без всякого ограничения». Законопроект этот прошел через Государственную Думу без всяких задержек и в Государственном Совете был принят 2 декабря 1910 г. полностью ²⁵. Ни один представитель господствующей церкви ни единым словом не возражал ни против признания действительно «бутафорных» мариавитских «священнослужителей», ни против даруемого им права проповеди, ни вообще против каких бы то ни было пунктов мариавитского законопроекта. В Думе епископ Евлогий, а в Совете архиепископ Николай молчаливо приняли эти «фальшивые монеты» и склонили свои «святительские» головы перед мариавитской бутафорией. Напрасно один из членов Государственного Совета, И.Н. Дурново, заявлял, что «можно именовать Ковальского «епископом из куртуазии» в гостиных, но именовать его епископом в официальных актах совершенно невозможно*. Напрасно он и подчеркивал, что мариавиты — «социал-де мократы», «покровительствовать которым, создавая им духовную иерархию, дело рискованное, гадательное и результаты его должны быть взвешены весьма тщательно». Дурново даже прибавил в каком-то предчувствии: «Быть может, нам придется дорого заплатить в будущем за нашу неосмотрительность и благодушие». Он не ошибся в своих гаданиях. Наконец, он указал: «Нами принят старообрядческий Законопроект, далеко не дающий старообрядческим общинам тех привилегий, которые мы готовы дать мариавитам, а теперь мы собственными руками создаем мариавитскую церковь» ²⁶. Все усилия Дурново вразумить членов Государственного Совета были тщетны. Мариавиты — не старообрядцы, создавшие великую Россию, а польские бунтовщики: одного этого было достаточно, чтобы и правительство, и Государственный Совет, и сам Синод признали незначительную кучку этих врагов русской государственности законной церковью, а их авантюрных вождей — законной иерархией. Сам Государь утвердил Яна Ковальского в качестве «законного святителя».

Укажем еще на два весьма показательных факта, совершившихся все в этот же описываемый нами «золотой» период. 2 апреля 1910 г. «обер-пастор евангелической лютеранской церкви свв. Петра и Павла (в Петрограде) Генрих фон-Дингофф, по все подданнейшему докладу министра внутренних дел об отлично усердной и долголетней полезной службе его, пожалован почетным знанием евангелическо-лютеранского епископа. О таковой монаршей награде новый епископ получил извещение г. министра внутренних дел с присовокуплением его поздравления» ²⁷. Как известно, лютеране отвергают священную иерархию. Для них титул иерархический действительно «бутафория» — не в переносном смысле, а в действительном. Недоставало еще наградить лютеранского пастора св. крестом или св. иконою, что лютеране признают идолами. Однако ни Синод и никто из духовенства господствующей церкви не протестовал против Высочайшего пожалования лютеранскому пастору иерархического титула «епископ». А что если бы такое пожалование получил действительный старообрядческий иерарх, законно и канонически посвященный в это звание, полученное по апостольскому преемству? Какой бы тогда шум поднял Синод! Какое неистовство проявили бы синодские архиереи! Это мы уже видели и слышали и в Государственной Думе, и в Государственном Совете, и в печати, когда проходил старообрядческий Законопроект в Законодательных Палатах. Не протестовала «православная» церковь против признания русским правительством даже буддийского духовенства и постройки храма буддийского в самом Петрограде ²⁸. Только одна старообрядческая Церковь с вполне канонической иерархией была даже в «золотой» период своей истории в презрении и унижении со стороны русского гражданского правительства и, главным образом, синодской иерархии ²⁹. Все вышеприведенные факты доказывают, что не по каноническим основаниям старообрядческая Белокриницкая иерархия подвергалась в Законодательных Палатах нападкам, оскорблениям и просто неприличной брани со стороны высоких представителей господствующей церкви, а по вековой вражде и ненависти к древлеправославию и по странной боязни иерархической конкуренции. Некоторые из указанных фактов были приведены и в речах членов Государственного Совета, отстаивавших старообрядческий законопроект в редакции Государственной Думы. Но враги русского народа так остервенело рвали и грызли этот законопроект, что, по выражению депутатов, как передает «Новое время», от него «не осталось даже заголовка. Думская редакция законопроекта совершенно изменена, а с нею вместе поставлен крест и на вековой тяжелой истории поборников старой веры» ³⁰. Изуродованный

старообрядческий законопроект поступил в так называемую согласительную комиссию, где «православное» духовенство докончило его совсем. Из этой комиссии он снова поступил в Государственную Думу, но уже нового созыва. Дальнейшего движения он не получил. В 1914 г. началась война Германии и Австрии с Россией, и потом последовала революция со всеми ее ужасными последствиями. Так старообрядческий законопроект и погиб, а с ним и сами законодатели, и вся великая страна Российская.

Что Синод в своих братоненавистнических отношениях к старообрядческой Белокриницкой иерархии руководствовался не каноническими требованиями и соображениями, доказывается еще одним весьма ярким фактом. В этот же период Синод подверг низвержению из священного сана присоединившихся к старообрядческой древлеправославной Церкви архимандрита Михаила, о котором мы выше обстоятельно говорили, и священника Гр. Карабиновича. Последний состоял уже двенадцать лет в беглопоповстве, и синодская иерархия не судила его за это. Но стоило ему оттуда перейти под управление Белокриницкой иерархии, как последовало синодское низвержение его из священного сана. Низвержения эти с канонической и догматической точки зрения не имеют никакого значения для присоединившихся к св. Церкви лиц ³¹. Но по гражданскому закону Российской империи лишение сана сопровождается потерей и ограничением некоторых гражданских прав и даже весьма существенных, например, права жительства в столицах, поступления на государственную службу и т.п. В тот же период от господствующей церкви ушли в беглопоповство священник Микулыпин из г. Вольска и священник Луцкий из с. Чернавки Вольского уезда. Саратовская духовная консистория сделала Синоду соответствующее представление о необходимости подвергнуть этих лиц лишению сана, как изменивших «православию» и ушедших в «раскол». Но Синод не признал возможным подвергнуть их такому осуждению и оставил их в «сущих санах» ³². Это не Белокриницкая иерархия, а беглопоповство, которому покровительствовал даже Победоносцев, лишь бы оно не слилось с Белокриницкой иерархией. Много было за этот период и других синодских «каверз» в отношениях к старообрядческой иерархии. Но в краткой Истории всех их не перечесть.

Примечание

¹ Это — старообрядцев-то?! Самых верных сынов России!..

² Миссионерское обозрение. 1910. № 6. С. 1049.

³ «Законопроект о старообрядческих общинах в Государственной Думе». С. 30.

⁴ За первый год вероисповедной свободы. С. 200.

⁵ Там же. С. 130-150

⁶ Колокол. № 448 (Миссионерская газета. — Ред.)

⁷ Миссионерское обозрение. 1908. № 1. С. 118.

⁸ Колокол. № 448.

⁹ Церковные ведомости. 1908. № 1.

¹⁰ Церковные ведомости. 1908. № 38. С. 1846.

¹¹ Из доклада Государственной Думе председателя думской старообрядческой комиссии, В.А. Караулова // Законопроект о старообрядческих общинах в Государственной Думе. С. 4.

¹² Там же. С. 5.

¹³ Речь Стаховича // Церковь. 1910. № 23. С. 702.

¹⁴ Церковь. 1910. № 37. С. 917.

¹⁵ Миссионерский сборник. Рязань, 1908. № 5. С. 389-390.

¹⁶ Православный путеводитель. Петроград. 1906. № 9. С. 702.

¹⁷ Церковь, 1909. № 5. С. 168.

¹⁸ Там же. № 46. С. 1288.

¹⁹ А. Анненский. История Армянской церкви. С. 169. Забыли синодские иерархи, что самая хиротония армянской церкви совершается посредством миропомазания, которое, как догматически верит никонианская церковь, имеет силу не совершать хиротонию, а окончательно смазывать ее и уничтожать. Кроме того, нужно знать, что еще по приказанию католикоса Анания Моккского (943-965 гг.), армянские богословы постановили вторично крестить последователей Халкидонекого Собора (Там же. С. 152). Армянская иерархия во многом сомнительна. В XII-XIV вв. сан священнический, епископский и даже патриарший сделался продажным — турки исполняли обязанности епископов, приказывая последним рукополагать того или другого, за что сами получали деньги (С. 220-221). На кафедре св. Григория Просветителя восседали низкие честолюбцы, люди насилия, убийцы (С. 278). Не без основания римско-католические униаты отвергали все формы священнодействия армян и снова крестили их. Они насчитывали у них до 117 ересей (С. 251). Хорошо известно отношение к армянам и древнерусской церкви. Да и сам Синод никонианской церкви, преклонившийся перед «святейшим» достоинством армянского католикоса, в петровское время потому только и изобрел небывалого Мартина, именно армянина, чтобы сделать более отвратительными древнерусские чины церковные и предания, приписав их этому фантастическому армянину.

²⁰ Только два епископа — Гермоген Самарский и Никон Вологодский — «воздержались, по выражению правого кн. М.Н. Волконского, от посещения Саблеровского концерта». Сам этот князь признает такой низкопоклонный прием в господствующей церкви англиканских епископов «топтанием святыни и санкцией ереси»// Правая газета «Русское Знамя». 1912. № 13. Выше, в своем месте (С. 324) мы говорили о сомнительном возникновении англиканской иерархии и о том, что сама англиканская церковь не признает таинства священства и благодатной иерархической преемственности. И никоновская церковь еще на соборе 1655 г. причислила англикан к еретикам первого чина, за которыми не признается не только хиротония, но и крещение. Макарий митрополит. История Русской церкви. Т. XII. С. 174. Сама иерархия уже в наше время выяснила, что англиканская церковь действительно отравлена перочинными ересями. В 1922 г. архиепископом Кентерберийским была образована комиссия с целию выяснить верования в англиканской церкви. Комиссия работала до 1937 г. и опубликовала свои заключения в 1939 г. Ею выяснено, что в англиканской церкви терпимы самые крайние протестантские взгляды: отрицание рождения Спасителя от Девы, отрицание Его Воскресения, неверие в существование ангелов и злых духов и т.н. // Православная Русь. 1941. № 5. «Англиканский Синод признает то, что православная Церковь анафемат- ствует как ереси», — подтверждают и православные писатели // Православная Русь. 1939. № 3. Самое посвящение в епископы и архиепископы производится в англиканской церкви не архиереями, а архидиаконом: «Я, архидиакон, (такой-то), — провозглашает он, — данною мне властию ввожу, поставляю и возвожу тебя, наидостойнейший отец во Христе (такой-то), в архиепископское достоинство (такой-то кафедры) и полное обладание сказанной архиепископией» // Церковный вестник. 1897. № 4. Конечно, после такого посвящения получаются лорды, а не законно рукоположенные архиереи, имеющие преемственно от апостолов священную и благодатную хиротонию. Однако этих лордов, не верящих даже в таинство священства, не только русский Синод, но и восточные церкви признали апостольскими преемниками, имеющими на себе благодатное иерархическое посвящение. «В 1922 г., — сообщает оксфордский профессор Н. Зернов, — константинопольский патриархат, а за ним и другие патриархии официально подтвердили наличие апостольского преемства за англиканской иерархией. Английские священники сослужили с православными и приобщались» // Вестник Русск. Студенч. движения. 1934. № 10. С. 20- 21; об этом же: Православная Русь. 1941. № 5. С. 1; об этом же: архиепископ Иоанн. Вера и Жизнь. Рига, 1927. № 6. С. 4; об этом же: Путь. № 33. С. 49; № 43. С. 60.

²¹ Голос истины. Петроград, 1910. № 23. С. 351. — Ред.

²² Церковный вестник. 1896. № 38. С. 1224.

²³ Протоколы Общества любителей духовного просвещения. 1873-1874 гг. С. 29.

²⁴ Этот Матью действительно «пресловутый», как величает его академический «Церковный вестник». По рождению он англичанин и принадлежал к англиканской церкви; потом перешел в католичество, чтобы получить здесь сан священника. Но, став священником, он потом отрекся от христианства и «совершенно перешел на сторону грубого атеизма и здесь, по-видимому, находился довольно долгое время». В 1892 г. он женился, через два года после сего возвратился в англиканскую церковь. Но в 1899 г. снова ушел из нее и опять присоединился к католичеству, и здесь горячо доказывал непогрешимость папы. Однако в 1908 г. он объявляет себя уже старокатоликом и в этом же году получает посвящение в старокатолические епископы от утрехтского епископа Герарда Гуля. После сего обратил свои взоры на Россию, и здесь со стороны синодальных богословов и иерархов был признан апостольским преемником // Церковный вестник. 1911. № 9: Епископ-хамелеон. С. 265-269. По этому поводу старообрядческий журнал «Церковь» писал: «Мы не раз заявляли, что если бы правительствующий Синод вздумал признать старообрядческую иерархию, то это признание было бы отвергнуто старообрядцами с негодованием и презрением. После того как Синод преклонился перед иерархическим достоинством отъявленного атеиста Матью, рукоположенного духовным лицом самодельной иерархии, наше заявление становится более твердым и более обоснованным… Кто захочет пользоваться вниманием того, о котором известно, что он дружит с фальшивомонетчиками и фальсификаторами?» // Церковь. 1911. № 13. С. 306.

²⁵ Собрание узаконений и распоряжений правительства. 1911. № 55.

²⁶ Паутинная политика вместо церковной правды // Церковь. 1911. № 50; Признанная церковь // Церковь. 1911. № 51.

²⁷ Церковь. 1910. № 16. С. 429.

²⁸ Церковь. 1910. № 22. С. 560.

²⁹ В четвертом веке свирепствовали в Африке еретики донатис- ты: они так же, как и никониане, не признавали законной церковной иерархии и перерукополагали присоединявшихся к ним церковных священнослужителей. Но в то же время признавали действительной иерархию у еретиков максимианистов, как и никониане признают ее почти у всех еретиков. Блаженный Августин, обличая донатистов в этом их коварстве, восклицал часто: «Каждый из донатистов, у кого есть хотя сколько-нибудь крови в лице, должен покраснеть, читая эту страницу из своей собственной истории». Болотов В.В. Лекции по истории древней Церкви. Ч. II. С. 423. Никониан заставили «покраснеть» большевики.

³⁰ Какой непримиримой ненавистью дышало духовенство господствующей церкви к старообрядческой иерархии, показывает такой почти обыденный факт того времени. Было дело не в сибирской глуши, а в подмосковном городе Богородске. С большими трудами местные старообрядцы добились, что в местном городском училище было дозволено преподавать Закон Божий старообрядческим ученикам старообрядческим же священником. «Когда директор этого учебного заведения пригласил на заседание педагогического совета старообрядческого священника-законоучителя, то законоучитель «православных» детей, о. П. Лагов, второй священник богородской Тихвинской церкви, кстати сказать, носящий академический значок, встал и демонстративно вышел, крикнув, что ему не место там, где будет преподавать и заседать в совете «раскольничий» законоучитель, присваивающий себе сан священства». Но мало этого. Когда этому старообрядческому священнику понадобилось переменить квартиру и он таковую снял у одной «православной» домовладелицы, оказавшейся прихожанкой о. П. Лагова, то последний, в присутствии ее, сказал в церкви публичную обличительную проповедь по ее адресу, грозя ей чертями, огнем негасимым и червем неусыпающим, ли она не откажет «раскольническому самозванцу» от квартиры, что суеверная старушка и поспешила исполнить. […]

³¹ См. 31-е апостольское правило с толкованиями; 3-е правило Третьего Вселенского Собора; 15-е правило Двукратного Собора // Деяния Третьего Вселенского Собора. 1879. С. 195; 1891. С. 48.

³² Волгарь. 30 декабря, 1907. № 316.

литература: Краткая История Древлеправославной (старообрядческой) Церкви Ф.Е.Мельников