СВЯЩЕНСТВО
Разделение древлеправославных христиан на приемлющих священство и неприемлющих его (беспоповцев) началось именно с вывода последних о истреблении священства и таинств по причине воцарения “мысленного антихриста”, тогда как первые продолжали верить в нерушимость слов Христа о неодолимости Церкви “адовыми вратами” (Мф.16;18) и даже при антихристе (От.6;15).
Как пишет проф.Н. Субботин (Внутренние вопросы в старообрядчестве», Москва, 1898), мысль о бессвященнословном состоянии у беспоповцев была провозглашена за догму даже прежде смерти попов старого ставления.
В рассуждении на поучение от правила (88-1)** священномученик Аввакум укоряет своих современников-беспоповцев: “А к попам тем для чего не ходите, к православным? Спаси Бог чада церковная… но о священстве не по разуму мудрствуете: глаголите упразднение. Не бойтеся, светы, и при антихристе не упразднится священно таинство. Глава наша Христос. Коли устав упразднити — попустит? Не блазнися, чадо! Аще изгнано будет священство, не до конца погибнет”.
В первое время существования старообрядчества многие еще принимали духовное окормление у священников дониконовского ставления, однако уже в то время древлеправославные христиане задавались вопросом: что делать посте смерти священников старого ставления? Если Христово священство по писанию пребудет вечно, то откуда брать новых священников?
Эта проблема была решена по-разному каждой из сторон. С течением времени, примерно к 90-м годам XVII в., к беспоповцам примкнули старообрядцы, принимавшие “староставленных” священников, и к концу XVII в. во главе этих общин стали появляться “наставники”, т.е. простые миряне, замещающие священников. Так, подчас на месте скончавшегося свяшенноиерея наставником был его сын, который затем благословлял после себя быть наставником своего брата. То, что в апостольских и соборных правилах нигде не говорится о благословлении на настоятельство мирянам, оправдывалось “упразднением” этих правил по причине воцарения “мысленного антихриста”.
Та же мысль об упразднении священства выражена в 5-м пункте Новгородского соборного уложения в 1694 г.: “по грехам нашим в таковые времена достихохом, в няже православного священства по благочестии лишились…”
И хотя, как пишет М.М.Пришвин, отправление служб и таинств крещения и покаяния чернецами и простецами, может быть, и встретило бы в народной массе недоумение, если бы эта масса не была бы иногда подготовлена к этому предшествовавшими обстоятельствами. Так, например, на Поморье, где и дониконовские времена священство было малочисленно и где богослужение и требы часто проводили миряне, проповедь о бессвященнославном состоянии Церкви и о воцарении “антихриста” после Никона нашло благоприятную почву.
Однако многие древлеправославные христиане не пошли по пути отрешения священства. Как отмечает проф.Субботин, в тех местах, где священства было достаточно, сложился строго церковный уклад жизни, где без церковной иерархии Церковь вообще была немыслима. Во-вторых, сама мысль о прекращении священства в свете св.Писания и Предания является ложной, что было очевидно для наиболее образованной части старообрядчества.
Здесь также возникал вопрос о том, где брать священников после смерти “староставленных попов”. Ответ на него уже дан в посланиях пустоозерских священномучеников.
Феодосию священномученик Павел дал один ответ: “приходящих от никониан, аще крещены трехпогружательно, паки, же не крестить,’ но примати под миропома’зание. Аще поиходящий есть поп, таковаго по 8 правилу перваго собора, в сущем сане да оставите”.
Согласно с этим наставлением староставленные священноиереи Стефан и Козьма, жившие на Ветке (на территории Польши), приняли новоставленного священноиерея Иосафа, служившего после их смерти в Зетковском монастыре.
В истории о бегствугощем священствѣ Ионы Курносого Сохранились слова епископа Павла Коломенского о тайном хранении древнего благочестия среди епископов господствующей церкви: “Братия мои духовныя и друзья о Христе, еще великороссийская церковь имеет три светильника в недра своих, иже хранят древние нашея святыя Церкви непорочно благочестие, на сих полагатися вам подобает…”
Во многих старообрядческих сочинениях, например, в “Известиях диакона Феодора”, “Винограде Российском” Андрея Денисова (1 гл.) и в “Церковной истории” Павла Белокриницкого (III ч.) сохранились имена этих архиереев, упомянутых священномучеником Павлом. Это епископы Макарий Новгородский (умер в 1662 г.), Маркел Вологодский (умер в 1663 г.) и Александр Вятский (умер в 1678 г.). Кроме того, В “Житии инока Корнилия” говорится, что Макарий действительно почему-то медлил с рассылкой напечатанного в 1655 г. “Служебника”, так что в Соловецком монастыре он был получен Лишь в октябре 1657 г. Макарий велел запереть эти книги “во едину из палат близ Софийского дому, а двери запечатал”.
Из истории описания Соловецкого монастыря, помещенной в I томе “Материалов по истории раскола”, известно, что епископ Маркел велел похоронить себя в Соловецком монастыре, куда тело его было перенесено из Вологды, положено в часовню Преподобного Германа и через 11 недель после смерти было “ничем же рушимо, лице же светло, от тела же благоухание”.
Что же касается епископа Александра, то в январе 1674 г. он добровольно оставляет свою кафедру и едет в Корежму, в обитель Николы Чудотворца, где принимает великую схиму, отпускает вятских домовых людей и пишет оттуда государю и патриарху, что управлять епархией больше не желает. (С.Резник).
Кроме упомянутых трех святителей Макария Новгородского, Маркела Вологодского и Александра Вятского, возможно, даже и сам патриарх Питирим (1672-1673) сочувствовал православию и нелегко принял новшества Никона. В самом начале восемнадцатого века нижегородский митрополит Исайя очень также хорошо относился к приверженцам старой веры, за что около 1700 года и был отрешен царем от должности по доносу тогдашнего агента Петра при православной церкви, А.И.Мусина-Пушкина. Почти в то же время епископ Игнатий Тамбовский, друг Григория Талицкого, распространявшего летучки, что царь Петр к есть антихрист, тоже был близок к старообрядцам и за это был сослан в Соловки.
Конечно, как уже сто лет тому назад писал П.И.Мельников, “всего бы проще: было старообрядцам избрать из своей среды влиятельного, уважаемого и достойного человека и возвести его в степень первосвятителя”. Но идти на создание своих новых канонов и заняться новотворчеством поповцы не могли по самой природе своей религиозной мысли. А по канонам для правильной православной хиротонии Епископа было необходимо, чтобы епископ был рукоположен епископом или епископами, как это предписывало шестидесятое правило Карфагенского собора. Поэтому им приходилось ждать, пока они найдут епископа или епископов, согласных посвятить им своих старообрядческих владык. И они ждали, и не только ждали, но и непрерывно искали архиереев твердой православной веры, готовых рукоположить старообрядческих первосвятителей.
Поиски “своего” архиерея старообрядцами попсвцами стали одним из самых замечательных, драматических и трогательных явлений русской религиозной жизни восемнадцатого и первой половины девятнадцатого века. Поповцы не щадили сил, времени и средств, чтобы восстановить всю полноту своей иерархии, и в течение многих лет одни поповщинские посланники за другими объезжали православный Восток в поисках такого владыки древлего благочестия. Как это ни странно, но их рвение и религиозный энтузиазм увлек даже часть беспоповцев, их северное поморское согласие, руководимое знаменитыми в старообрядчестве братьями Семеном и Андреем Денисовыми. Видимо, надежда приобрести свою правильную иерархию на время сдвинула с позиций безнадежного пессимизма и вдохновила даже этих суровых северных старообрядцев радикального направления, отрицавшего сохранение благодати в церкви.
В 1734 году судьба, казалось, улыбнулась поповцам и, в частности, ветковцам. Они нашли себе епископа. Это .был пятидесятилетний киевлянин-монах, рукоположенный в 1724 году, владыка Епифаний.
Ветковцам удалось уговорить его возглавить поповскую церковь, но Епифаний, согласившись на предложение ветковцев, едва успел поставить им несколько священников, как был арестован перешедшими границу русскими войсками, увезен в Киев, где в скором времени и умер в общении с церковью. Сто одиннадцать лет пришлось опять ждать старообрядцам-поповцам, пока им удалось снова найти владыку, согласного на восстановление старообрядческой иерархии. В 1846 году боснийский митрополит Амвросий рукоположил двух старообрядческих епископов и с тех пор у поповцев создалась полная иерархия, глава которой и до сих пор пребывает в Москве как архиепископ Московский и всея Руси.
Отсутствие в течение почти двухсот лет своего епископата, конечно, привело к тому, что в поповщинском старообрядчестве создалось несколько толков, по-разному подходивших к вопросу приема православных священников и нередко давало возможность развиться некоторым злоупотреблениям в церковной жизни и неясному истолкованию самых основ старообрядческого учения. Но вместе с тем необходимо отметить их глубокую религиозность, преданность древним заветам и трезвое, осторожное отношение к канонам церкви. Одной из особенностей церковной жизни старообрядчества было постоянное участие мирян и рядового приходского священства в религиозной жизни общин и в обще церковной организации. Даже после восстановления епископата в 1846 году прихожане и приходские иереи продолжали играть большую роль в организации и управлении церкви, не оставляя ее всецело в руках епископата. (С.Зеньковский).
Согласно православному учению о Церкви, сама по себе ересь второго чина — раскол -не упраздняет апостольского преемства. Поэтому, если священник, рукоположенный в таком обществе, желает присоединиться к Православию, то он принимается через миропомазание (то есть возвращение печати Духа Святаго) в сущем сане. Поэтому Православная старообрядческая Церковь всегда считала священство греко-российской Церкви действительным и каноничным. (А.Антонов).
Примечания
С.Резник. “Тема апокалипсиса в старообрядческой литературе”. Дипломная работа, Томск, І993.
“Русское старообрядчество” С.Зеньковского.
А.Антонов. Примечания к «Письму из Америки». — ж л «Церковь», 1992, N.2.
