Старообрядцы стали проникать в Туву еще раньше, чем началось массовое переселение русских крестьян в этот край. В первые десятилетия XX века они составляли уже примерно треть всех переселенцев. До тех пор пока Тува не стала протекторатом Российской империи, царские чиновники, а затем и советские власти, не имели возможности контролировать этих переселенцев, оказывать на них административное, церковное, а позже партийное давление. Старообрядцев влекла сюда «глушь и свобода», пригодные для землепашества земли, надежда на свободную, спокойную жизнь, возможность без притеснений исповедовать истинную, как они считали, веру отцов и не зависеть от властей. Несколько позже к этим причинам прибавилось желание уйти от налогов, избежать призыва в армию, а еще позже — коллективизации.
В пограничных с Урянхаем русских поселениях, где значительную часть населения составляли старообрядцы, упорно ходили слухи о свободных землях за Саянами, богатой дичью тайге, множестве рыбы в реках и озерах… Те из старообрядцев, кто стремился к пустынножительству, отшельничеству, хотел «спастись», «уйти от мира», могли легко затеряться в труднопроходимой горной тайге на многие годы. В Урянхае, на современной территории Тувы, некоторые старообрядцы искали также легендарную страну Беловодье.
Читайте так — же: Между Минусинском и Урянхаем было 4 тропы
Основной поток переселенцев-старообрядцев в Туву в конце XIX — начале XX века шел из пограничных с Тувой земель —- с юга Енисейской губернии и с Алтая, где старообрядцы стали селиться начиная с XVIII века. В течение всего XX века в Туву переселялись староверы также из Кемеровской, Пермской областей, из других регионов России.
Среди переселенцев-старообрядцев в Туве в первые десятилетия XX века были представлены две основные группы старообрядцев: поповцы и беспоповцы. Поповцы (старообрядцы, признающие священство) в Туве были австрийского (белокриницкого) согласия, а среди беспоповцев (у них вместо священника богослужения и обряды выполняют наставники, уставщики) были последователи разных толков и согласий: поморцы, часовенные, бегуны-странники, возможно, филипповцы и федосеевцы.
Будет интересно: КРАТКО СПРОСИМ – ЧТО ТАКОЕ КЫЗЫЛЬСКАЯ ОБЩИНА
Почти все беспоповцы нетерпимо относились к властям, имели строгие уставы, запрещающие какие-либо контакты с «мирским». Представители самых радикальных и крайних толков (например, бегуны-странники) обживали самые глухие окраинные земли России и даже уходили за ее границы, в том числе в Урянхай. Там старообрядцы-беспоповцы обычно селились в малонаселенных и безлюдных местах, и у них не возникало столкновений из-за земель ни с коренными местными жителями, ни с ранее заехавшими поселенцами. А если уж потом и приходилось жить среди православных (никониан), то староверы отгораживались от них высокими заборами, а дома свои на улицу ставили глухой стеной.
С течением времени образовалось несколько компактных поселений старообрядцев в верховье Енисея — Медведевка, Даниловка, Шивей, Бель-бей, Ужеп, Эржей, Сизим; в Тес-Хеме — Куран, Шуурмак, Кызыл-Арыг; в Танды — Владимировка, Сой, Маймазын и другие. Селились старообрядцы и в малолюдной Тодже. Компактное проживание среди единоверцев, в общине, облегчало возможность устраивать хозяйственную и религиозную жизнь по законам староверия, обеспечивало материальную поддержку («помочь» общины) в случае какого-либо бедствия и придавало духовные силы для противостояния натиску атеистических властей, который начался в 1930-е годы и продолжался все годы советской власти.
Запрещая контакты с иноверцами, старообрядцы-беспоповцы стремились защититься от ассимиляции, сохранить самих себя, особенности своей веры, образа жизни, обычаев и обрядов, избежать «обмирщения». По сравнению с ними старообрядцы-поповцы белокриницкого согласия более лояльно относились к иноверцам, «нечестивыми» их не считали и нередко селились с православными в одних деревнях.
Стоит почитать: Я старовер
Различия мелких толков, распространенных в среде беспоповцев в первые десятилетия жизни в новых местах в Туве, сильно затрудняли их религиозную и хозяйственную жизнь. Общаться, молиться можно было лишь с представителями одного толка, браки тоже могли заключаться только внутри единоверцев. Так как эти группы были малочисленны, иногда состояли всего лишь из нескольких семей, в течение XX века неизбежно происходило объединение мелких толков и согласий, несмотря на внутренние раздоры и порой ожесточенную полемику по вопросам обрядов и толкования священных книг. Однако всех старообрядцев объединяли общие жизненные принципы и религиозные установки, единые церковные праздники, общие святые, иконы, книги. Все они отрицали церковные реформы патриарха Никона (середина XVII века) и сохранили дореформенную церковную обрядность (отсюда их название — старообрядцы, староверы), а вместе с нею и многие черты патриархальной старины в быту. Это им облегчало переход от одного толка в другой. В результате к концу XX века в Туве, кроме более общительных старообрядцев-поповцев, остались беспоповцы часовенного согласия и некоторое количество старообрядцев поморского согласия.
Старообрядцы-беспоповцы живут в удаленных, труднодоступных местах Тувы. Закрытый образ жизни они вели почти на протяжении всего XX века. Строгий религиозный устав со многими запретами и ограничениями, в том числе и на контакты с мирскими людьми, ограждал их от влияния цивилизации даже под нажимом советской власти, а ранее —просоветских властей Тувинской Народной Республики.
В 1930-е годы в Туве, как и в СССР, старообрядцы первыми подпали под раскулачивание, их стали выдворять с территории Тувы, сажать в тюрьмы духовных лидеров-наставников за антисоветскую пропаганду. Например, отца Палладия, на протяжении пятидесяти лет возглавлявшего общину часовенного согласия в верховьях Енисея, арестовывали трижды как «врага народа».
В действиях властей староверы увидели наступление антихриста. Желая оградить себя от вмешательства «кадровых» (так они называли чиновников) в религиозную, хозяйственную и частную жизнь, старообрядцы всячески противились нововведениям. В 1930-е годы они не желали вступать в сельскохозяйственные артели, не отдавали детей в школы, где учат «безбожеству», не разрешали им носить крест. Старообрядцы противились призыву в армию, отказывались получать паспорта и какие-либо другие документы, стремились уклониться от переписей населения («печати антихриста»), от оспопрививания и так далее.
Действия чиновников — «уполномоченных», их атеистическая работа среди верующих, пропаганда нового образа жизни велась грубо и неумело, без учета трагической истории старообрядчества, без уважения к традициям. Все это воспринималось старообрядцами как кощунство, богохульство, внушало им ужас и порождало панические настроения.
Протестуя, енисейские старообрядцы в 1930-е годы из обжитых поселков семьями бежали в глухую тайгу, укрывались в горных пещерах. Нередки были также случаи самоубийств.
Во все времена после раскола старообрядцы представлялись властям людьми неуправляемыми, косными, отсталыми. Мнение одного дореволюционного историка: «…кроме мрака и невежества там ничего нет», — долгое время было преобладающим. Считалось, что старообрядцы держатся за свои старые обряды и патриархальный образ жизни из-за ограниченности и упрямства. П. Маслов, возглавлявший в 1930 году в Туве перепись населения, назвал старообрядцев Тувы 1930-х годов «обломками XVII века».
Действительно, старообрядцы отстаивали не только старую веру и связанные с ней старые обряды, но и принцип сохранения старины вообще. Они изначально не принимали никаких нововведений, упорно сопротивлялись петровским новшествам и более поздним нововведениям — от костюма до карт, табака, кофе, чая. Новое воспринималось в этой среде очень настороженно, и если уж принималось, то после долгих обсуждений и решением собора (например, употребление в пищу картофеля было разрешено старообрядцам в 1912 году, а макаронных изделий — аж через 60 лет, в 1972 году). Сегодня старообрядцы выращивают картофель повсеместно.
Отчаянно сопротивляясь иноземной культурно-бытовой экспансии,старообрядцы стремились сохранить исконную русскую культуру, оградить от разрушения ее коренные основы самобытности во всем, начиная от внешнего облика (костюм старого покроя, борода у мужчин, всегда покрытая убором голова у женщин) и заканчивая патриархальными семейными отношениями.
Современные старообрядцы выделяются прежде всего своим внешним видом. Во-первых, мужчины-старообрядцы не бреются, а женщины не стригут волос, хотя это не так заметно, как у мужчин, поскольку старообрядка всегда носит шапочку-шашмуру, сверху покрытую платком. Шашмура надевается сразу после свадьбы как один из символов замужества. Во-вторых, одежда. В настоящее время старообрядцы могут использовать в качестве повседневной и покупную одежду (брюки, рубашки, трикотаж, пальто и обувь), особенно молодежь. Но все еще имеет большое распространение у среднего и старшего поколения традиционное старинное платье: мужские рубашки навыпуск и с поясом, женский глухой сарафан (горбач) с рубахой под ним (видны только ее рукава). И мужские, и женские рубахи имеют обычно стоячий воротничок (отложной встречается реже). Предпочтение отдается однотонной одежде (не цветной). «Цветное носить — беса тешить» — так говорят старообрядцы. Нательный крест и пояс — обязательная принадлежность костюма старообрядца.
Это так -же интересно: Женщинам и девицам надлежит носить юбки и платья.
Добавим к этому также соблюдение определенных норм бытового поведения: осуждение пьянства, строгий запрет на табакокурение («кто курит табаки, тот хуже собаки»), на употребление ругательств, а также на дружбу, приятельство с никонианами-«щепотниками» (прозвище, данное старообрядцами тем, кто крестится не двумя перстами, а тремя — щепотью). «С табашником, безбородником, щепотником не водись, не дружись, за один стол не садись».
Выделяются старообрядцы и своими именами. В их среде встречаются имена, которые когда-то были распространены, но давно исчезли в других слоях населения. Обычай старообрядцев давать имена новорожденным строго по святцам приводит к тому, что некоторые имена воспринимаются как необычные и архаичные. Среди старообрядцев Тувы встречаются такие имена, как Исай, Гермоген, Меркурий, Нифак-тин, Филат, Евлампий, Евграф, Ксенофонт, Маркел, Мартин, Варнай, Анфуза, Иоф, Евстафий, Понифатий, Васса, Фетинья, Нестор, Тахар, Фалалей, Сысой, Филимон, Ульян, Памфил, Фока, Фёкла.
У старообрядца вся жизнь подчинена строгим религиозным требованиям уставов, регламентирующих отправление необходимых обрядов, жизненное поведение в будни и праздники. Молитва и труд — вот две основные составляющие жизни старообрядца. Суровая, аскетическая жизнь, выполнение всех религиозных предписаний и усердная молитва Богу — путь к спасению души.
Современный крестьянин-старообрядец отличается трудолюбием, деловой сметкой, хозяйственностью, прагматизмом и даже прижимистостью. Но он никогда не будет работать в религиозный праздник, он строго соблюдает посты (около 200 дней в году), другие ограничения, стремится организовать повседневную и праздничную жизнь своей семьи согласно религиозному уставу. Каждый день у верующего старообрядца начинается с молитвы, на моление уходит в будни около двух часов. А в праздники богослужение продолжается по шесть часов и более.
Соответственно названным жизненным ценностям старообрядцев строятся семейные взаимоотношения и домашнее воспитание. Взаимоотношения в семье основаны на глубоком почитании старших и беспрекословном послушании младших. Младшие в семье (и не только дети) на всякое дело просят у старших благословения. Старинный обычай просить благословение у старших даже для незначительных дел, конечно, способствовал мелочному контролю над молодыми членами семьи, но, с другой стороны, приучал к подчинению более опытным и мудрым, к послушанию, смирению, что укрепляло, цементировало патриархальный уклад и позволяло семье долгое время сохранять крепость и единство.
Обращает на себя внимание также раннее приучение детей к труду в семье. У каждого ребенка — свои обязанности по дому, по уходу за скотом, огородом и по другим работам.
Крепки устои религиозного воспитания в семье. Первым коротким молитвам («маленький начал») ребенка учат сразу же, как он начинает говорить. Постепенно круг молитв расширяется, в семье ребенка учат читать по-старославянски, он может читать священные книги, которые имеются в каждой семье старообрядцев. Раньше обучением счету, письму и чтению церковнославянских книг завершалось образование детей, всему остальному учила их сама жизнь.
Переселившиеся в Туву старообрядцы бережно хранили свои иконы, переписывали и реставрировали священные книги (признавали только дониконовские издания), учили детей читать по-церковнославянски. Старые книги заново переписывались, переплетались, причем необходимо было при этом полностью скопировать книгу, передать все особенности оригинала — шрифт, узорные украшения, переплеты с замками и тиснением.
Для переписки книг еще в середине XX века наряду со стальными использовались гусиные перья, а самодельные чернила изготовлялись из березовой чаги или лиственничной камеди. Обычно человеком переписывалось 8~10 страниц в день, а в течение жизни опытный переписчик мог переписать около полусотни книг. «Богодуховненные книги» для старообрядцев остаются не только душеспасительным чтением, но и величайшим авторитетом. Они ищут и находят в них ответы на вопросы духовной и повседневной жизни. Столь же почитаемы и старого письма иконы. Они сопровождают старообрядца всю жизнь: перед святыми образами крестят новорожденных, иконой благословляют вступающих в брак, с иконами провожают в последний путь.
Согласно старообрядческому учению земная жизнь человека — это лишь приготовление к жизни небесной, вечной. Поэтому она должна быть праведной, угодной Богу. Лучший способ приготовиться к жизни вечной — отшельничество, пустынножительство, то есть жизнь, удаленная от грешного мира, от его соблазнов. В условиях Тувы — это жизнь в скиту (так старообрядцы предпочитают называть свои монастыри).
Всякий истинный старообрядец желает хотя бы остаток своих дней провести в скиту, всецело посвящая свою жизнь постам, молитвам, труду и покаянию. Но далеко не каждому дано осуществить такое желание. Скиты строят в местах совершенно глухих, труднодоступных, поскольку уход в «пустыню» означал всякое прекращение контактов с «миром».
Прекрасная пустыня, Прими меня в свою пустыню! — поется в духовном стихе старообрядцев.
Старообрядческие монастыри никогда не были многочисленными, обычно это несколько избушек. В наше время в верховьях Енисея сохранились скиты, населенные пожилыми монашками (матушками) и послушницами (готовящимися принять монашеский обет). Обычно возглавляет обитель игуменья. В памяти местного населения остались имена монахов и игуменов первой половины XX века: отец Кастор, отец Евлампий, отец Палладий и другие.
По уставу жизнь монашеской общины в скиту строится на самообеспечении. Все должны кормиться плодами рук своих — только за счет собственных сил, собственного труда. Пред полагается полное отрешение от «мира», от контактов с ним. Возможно, в начале XX века, когда монастыри в Туве только появились, так оно и было. Однако довольно скоро обитатели скитов стали иногда прибегать к помощи местного населения, чаще всего родственников, некоторые небольшие женские скиты постепенно приобрели характер богаделен.
Религиозную жизнь обычной старообрядческой общины беспоповцев возглавляет наставник, как правило, глубоко верующий, наиболее грамотный и уважаемый в селе человек. Он проводит коллективные богослужения, крестит, женит молодых, исповедует, соборует, накладывает епитимью (религиозное взыскание) на нарушивших религиозные и жизненные нормы поведения членов общины. Самым строгим наказанием для верующего является отлучение от собора — коллективной молитвы.
Коллективные богослужения проводятся в молельном доме, но в наше время чаще всего это специально выделенная в жилом доме комната, где есть все необходимое для проведения литургии — иконы, лампады, свечи, богослужебные книги и другое. При молении старообрядцы используют лестовку (вид четок) и подручник (коврик для совершения земных поклонов).
Стоит почитать: ЛЕСТОВКА — ВЕРВИЦА , а так же Как приготовить себя к причащению
Несмотря на запреты и стремление сохранить традиционный жизненный уклад, жизнь берет свое. И если когда-то в деревеньках верховья Енисея между верующими шли споры, можно ли для освещения использовать керосиновую лампу, то с появлением электричества во второй половине XX века в конце концов почти во всех домах появились стиральные машины, холодильники, а также прочая бытовая техника. Исключение составляют, пожалуй, радио, телевизоры, магнитофоны, которые твердо верующие старообрядцы старшего поколения продолжают игнорировать. Однако сводку погоды охотники-староверы все же узнают по радио.
Если в первой половине XX века старообрядцы избегали обучения детей в «безбожной» школе, то уже в конце века многие семьи переезжали из маленьких поселков и заимок в более крупные населенные пункты, где есть школа. Напротив, пожилые верующие под конец жизни часто выражают желание переселиться если не в скит, то хотя бы из больших селений в маленькие, поближе к единоверцам.
В наши дни староверы широко используют в хозяйствах автомобили, лодочные моторы, мини-трактора, снегоходы, на отдаленных заимках для получения электричества обзаводятся дизельными движками и даже портативными электростанциями. Известны случаи, когда поселившиеся в живописных труднодоступных местах большие старообрядческие семьи, живущие по принципу неразделенной семьи, принимают у себя богатых туристов, в том числе и иностранных (для этого построены специальные гостевые домики). Правда, контакты такой староверческой семьи с гостями по-прежнему сводятся к минимуму, а причины пойти на такой шаг они объясняют необходимостью зарабатывать деньги на бензин и запчасти к технике.
Понимают они и необходимость обучения детей и даже готовы нанять хорошего учителя, который проживал бы вместе с ними и учил детей всем предметам, в том числе и иностранному языку. Все-таки и в тайге XXI век! Отголоском радикальных взглядов на государство и власти (полного их неприятия) в настоящее время является массовый отказ некоторых старообрядческих общин от пенсий. Несмотря на то что пенсии эти были честно заработаны в разное время и в разных местах страны, многие пожилые жители верховья Енисея, как родившиеся там, так и переселившиеся туда в зрелые годы, под влиянием религиозных убеждений отказались от получения пенсий, а средства к жизни добывают огородом, мелкой подработкой (вязание носков на продажу, уборка помещений, сбор лекарственных трав, заготовка дикоросов) либо пользуются материальной поддержкой и помощью родственников. Причину отказа от пенсии объясняют тем, что жить нужно только своим трудом, только тем, что можешь заработать сам.
Еще недавно представление о старообрядцах было однозначным: их мировоззрение, образ жизни, уровень культуры подвергались жесточайшей критике, осуждению, осмеянию. Тогда на первый план выдвигались консерватизм староверов, который именовался не иначе как косностью, невежеством. Ныне отношение к старообрядцам изменилось. Их историческая судьба, преданность вере, духовная стойкость, сплоченность, приверженность старине вызывают интерес и уважение к этой части населения.
Маргарита ТАТАРИНЦЕВА, кандидат филологических наук (Кызыл) «Частитца старой руси»
Подписывайтесь на канал Пономарь ЯндексДзен, чтобы не пропускать интересные новости и статьи. Редколлегия сайта ПОНОМАРЬ, Кызыл.
